Из дневника Зинаиды Гиппиус
Зинаида Гиппиус о начале Первой мировой войны:1 Августа
С.-Петербург
1914. (Стиль старый)Что писать? Можно ли? Ничего нет, кроме одного — война!
Не японская, не турецкая, а мировая. Страшно писать о ней мне, здесь. Она принадлежит всем, истории. Нужна ли обывательская запись?
Да и я, как всякий современник — не могу ни в чём разобраться, ничего не понимаю, ошеломление. …
Вероятно, решилась, бессознательно понялась близость неотвратимого несчастья с выстрела Принципа. <…>
– Ну, — словом, — беда!
В этот момент я почувствовала, что кончено. Что действительно — беда. Кончено.
А потом опять робкая надежда — ведь нельзя. Невозможно! Невообразимо!..
Неслыханная тяжесть. И внутреннее оглушение. Разрыв между внутренним и внешним. Надо разбираться параллельно. И тихо.
Присоединение Англии обрадовало невольно. «Она» будет короче.
Сейчас Европа в пламенном кольце. Россия, Франция, Бельгия и Англия — против Германии и Австрии…
И это только пока. Нет, «она» не будет короткой. Напрасно надеются…
Смотрю на эти строки, написанные моей рукой, — и точно я с ума сошла. Мировая война!
Сейчас главный бой на западе. Наша мобилизация ещё не закончена. Но уже миллионы двинуты к границам. Всякие сообщения с миром прерваны.
Никто не понимает, что такое война, — во-первых. И для нас, для России — во-вторых. И я ещё не понимаю. Но я чую здесь ужас беспримерный.
Гиппиус З. Петербургские дневники. 1914-1919. - Нью-Йорк, М.: Центр Про СП "Сассекс", 1990-1991, 318 с.: ил.
(с. 22, 23–24)