http://eho-2013.livejournal.com/435
http://eho-2013.livejournal.com/435
http://eho-2013.livejournal.com/438
http://eho-2013.livejournal.com/439
http://eho-2013.livejournal.com/441
http://eho-2013.livejournal.com/443
http://eho-2013.livejournal.com/445
http://eho-2013.livejournal.com/448
http://eho-2013.livejournal.com/452601.html
В 1928 году советское правительство отправило в Европу ценные предметы из дворца Ольги Палей, князей Юсуповых и других аристократов. Эмигранты, скудно жившие на чужбине, решили бороться за свою собственность.
Ольга Валериановна затеяла сложный судебный процесс, на котором Мария Павловна, Ирина и Наталья собирались выступить свидетельницами.
Царскосельский дом Павла Александровича вместе с бесценными художественными коллекциями, которые великий князь собирал всю свою жизнь, был конфискован новой властью еще в 1918 году. Предметы, "не представлявшие художественной ценности", то есть фарфоровую посуду, столовое серебро, скатерти и белье, меха, одежду, книги, личные вещи разворовали сразу. Кое-что их этих предметов загадочными путями попало в Европу, и дочери великого князя иногда, совершенно неожиданно, вдруг обнаруживали что-нибудь памятное, например, книгу из библиотеки отца с экслибрисом Павла Романова на развале у парижских букинистов или серебряный подстаканник с фамильным вензелем в магазине случайных вещей...
Но в 1918 году то, что члены Царскосельского совета сочли "произведениями искусства", было описано и оставлено в качестве художественной коллекции в музее, в который был превращен отцовский дом. Коллекция и вправду была совершенно уникальной, сопоставимой по художественному значению с собраниями Эрмитажа. Но когда советское правительство принялось распродавать музейные ценности (все, вплоть до шедевров классической живописи из эрмитажных залов за сущие гроши уплывало за границу), уникальные коллекции великого князя Павла Романова, конфискованные в качестве народного достояния, "за закрытием музея" были проданы целиком французским и английским перекупщикам. 11 тысяч 600 предметов - ценные живописные полотна, скульптуры, антикварные художественные изделия, ювелирные шедевры фирмы Фаберже и прочее - было продано за 48 тысяч фунтов стерлингов, то есть в среднем - по 4 с небольшим фунта за предмет... (Теперь, когда эти предметы, осевшие в частных собраниях, изредка, по прихоти новых владельцев появляются на престижных аукционах, цена за одно коллекционное изделие нередко доходит до сотен тысяч, а то и миллионов...)
Натали Палей с мужем Люсьеном Лелонгом и матерью княгиней Палей
Знакомые сообщили Ольге Валериановне, что ее имущество продано, погружено в контейнеры в Ленинграде и отправлено морем в Европу. Княгиня Палей приехала в Англию, нашла в порту контейнеры с коллекциями мужа и объявила груз задержанным. Она могла подтвердить свое законное право на произведения искусства, которые приобретались установленным путем с соблюдением всех норм, и подала в суд на новых владельцев неправедно отнятых у ее семьи вещей. Английские законы всегда традиционно стояли на защите незыблемых прав собственности. Княгиня надеялась создать прецедент, после которого такие продажи были бы уже невозможны.
Но, к удивлению всех русских эмигрантов и незаинтересованных в деле юристов, суд был проигран. Княгиня Палей обжаловала это решение и снова проиграла. Нормы закона, как правило, можно толковать разными способами, а здесь были замешаны крупные политические и, что особенно важно, денежные интересы. Британия не хотела всерьез ссориться с Советским Союзом, отношения с которым худо-бедно наладились. А почти даром притекающие в западные страны бесценные произведения искусства, антиквариат и драгоценности оказались слишком лакомым куском, чтобы просто так, ради высоких принципов, от него отказаться. На этом рынке наживались состояния и действовали слишком опытные игроки, не желавшие уходить с золотоносного участка.
Феликс Юсупов с женой Ириной Александровной
Многие эмигранты сталкивались с такими проблемами. Феликс Юсупов вспоминал: "В Берлине, в галерее Лемке, Советы организовали продажу произведений искусства. В иллюстрированном каталоге я узнал некоторые наши вещи. Обратился я к адвокату, мэтру Вангеманну и просил его предупредить судебные власти и приостановить продажу до разбирательства в суде. Другие русские эмигранты, оказавшиеся в подобном положении, приехали также в Берлин и присоединились ко мне. Со мной случился буквально шок, когда увидал я мебель, картины и редкостные вещицы из матушкиной гостиной нашего дома в Санкт-Петербурге.
В день торгов полиция вошла в зал и конфисковала все указанные нами предметы, что вызвало некоторую панику и у покупателей, и у продавцов. Мы не сомневались, что собственность нашу нам возвратят. Мэтр Вонгеманн не сомневался также, ибо по немецким законам всякая собственность, краденая или взятая насильно и продаваемая в Германии, подлежит возвращению владельцу вне зависимости от политической ситуации в стране. Но, со своей стороны большевики заявляли, что декретом от 22 ноября 1919 года советское правительство силой своих полномочий конфисковало все имущество эмигрировавших и немецкие власти не вправе вмешиваться. Увы, большевики выиграли дело".
Похороны княгини Ольги Палей
Проиграв процесс в Лондоне, Ольга Валериановна вместе с Юсуповым надеялась хотя бы на суд в Берлине, где также оказалась часть великокняжеских вещей, наследницами которых была она и ее дочери. Потерпев двойную неудачу, княгиня испытала глубокий стресс. Ее здоровье и без того было расшатано, и нового удара она не перенесла. В 1929 году княгини не стало...
После смерти матери Наталья Палей, несмотря на свое замужество, осталась в глубоком одиночестве. Ее сестра Ирина открыла за городом аристократическую школу для девочек, где преподавание шло по программам русских институтов благородных девиц. Школа поглощала все ее время и силы, и сестры виделись редко... Сводный брат Дмитрий Павлович женился на дочери американского миллионера и уехал в США. Мария Павловна вслед за братом в конце 1929 года тоже перебралась в Новый Свет.
Единственным близким человеком, кто оставался рядом, был муж... Но его так поглощала работа и коммерческие проблемы дома моделей, что Натали вскоре стало с ним невыносимо скучно.
Но были еще друзья и поклонники, а их у парижской иконы стиля насчитывалось немало...
Среди ее близких друзей были известные фотографы - барон Георгий Гойнинген-Гюне, Сесиль Битон, Хорст П. Хорст... Благодаря им сохранились удивительные фотографии Натали Палей, объясняющие, почему ее облик в 1920-х годах был в такой моде. Художник Павел Челищев, танцовщик Серж Лифарь, музыканты, журналисты, актеры... Вокруг "принцес Палей" была целая свита. Сальвадор Дали, вообще имевший слабость к руссим женщинам, восхищался аристократической внешностью и "породистой призрачной бледностью" Натали...
Отношения Натали с мужем все больше походили на приятельские, чем на супружеские. Но она оставалась музой Лелонга, вдохновляя его не только на создание произведений от кутюр, но и модных парфюмерных ароматов. Наталье были посвящены духи «Mon Image», «Elle…Elle», «Indiskret», а позже, в 1937 году "N", популярные и поныне.
Между тем у Натальи в 1930 году вспыхнул роман с Сержем Лифарем. Она хорошо знала о гомосексуальных увлечениях Лифаря, но это ее не смутило - Натали любила рассуждать о духовной составляющей любви (она называла ее "идеологической любовью"), которая выше подобных условностей. Однако, ее роман с Лифарем оказался совсем не платоническим...
Отношения длились более двух лет. Расстались Натали и Серж спокойно, по-дружески. Лифарь всю жизнь вспоминал Натали как одну из самых очаровательных и любимых женщин, встреченных им в жизни, и говорил, что она "самое красивое оружие в мире".
Позже у Натальи начался не менее страстный роман с Жаном Кокто. Правда, это было мучительное чувство - влюбленные измотали друг друга "сложностью отношений". А когда Наталья, ожидавшая от Кокто ребенка, сделала втайне от Жана аборт, он не смог ее простить. "Предательство" Натали не только привело в полному разрыву, но по утверждению Кокто, заставило его возненавидеть всех женщин...
С 1933 года Наталья стала активно сниматься в кино. Образ сдержанной и холодной красавицы ей особенно удавался и, хотя она играла не главные роли, Наталью Палей замечали и очень выделяли. У нее появилось много друзей среди кинематографистов. Во французском фильме "Новые мужчины" она снималась с молодым Жаном Маре, а в США, куда ее пригласили на съемки, ее партнером был Кэрри Грант. Эксцентричная и обворожительная Мрлен Дитрих стала ее близкой подругой - дамы друг друга стоили...
Между тем, отношения с родной сестрой Ириной становились все более формальными и постепенно сошли на нет... В детстве сестры были неразлучны, а став взрослыми, не всегда могли найти тему для разговора при встречах.
Натали с Ириной и ее мужем Федором Александровичем
В 1937 году Наталья решила, что терять в Париже уже нечего. Ей захотелось открыть новую страницу жизни. Она развелась с мужем и уехала в США, где были новые друзья, сводные брат с сестрой, Голливуд и американская модная индустирия.
Ее ожидал очередной виток карьеры, еще одно замужество и новые, головокружительные романы с знаменитыми людьми...
Окончание следует.
Journal information