Хочу поговорить о своих любимых и родных местах в Москве – небольшой сегмент старого города в пределах Садового Кольца: Арбат, Пречистенка, Остоженка с прилегающими переулками и площадями, кусочек Садового, на который они выходят, и пара ближайших улиц за внешней границей Кольца: Смоленская, Плющиха… Ну может быть, начало Пироговки. В сумме каких-нибудь 3 кв. км. Но они сыграли удивительную роль в истории и культуре Москвы и всей России. Кто только не жил в этих местах! Пушкин, Денис Давыдов, Лермонтов, Гоголь, Герцен, Одоевский, Тургенев, Чайковский, Скрябин, Танеев, Фет, Лев Толстой, Суриков, Репин, Серов, Врубель, Нестеров, Кандинский, Бунин, Алексей Толстой, гроссмейстер Алехин, Волошин, Есенин с Айсерой Дункан, Андрей Белый, Цветаева, Мандельштам, Ахматова (да-да, петербурженка Ахматова, приезжая в Москву, подолгу жила в квартире Мандельштамов в Нащокинском переулке), скульпторы Андреев и Голубкина, архитекторы Веснины и Щусев, Шолохов, Фурманов, Катаев… Булгаков проживал последовательно по трем адресам в переулках между Гоголевским и Смоленским бульварами, и именно здесь им были написаны самые знаменитые произведения. Увы, не удалось назвать и десятой доли знаменитых имен, но что даст простой ряд перечислений? Какая мощная творческая энергия была здесь сконцентрирована, и какой взаимной «подпиткой» наслаждались наши творцы!
Иногда кажется, что все это так и не ушло, не растворилось полностью за огнями мегаполиса и его суетой. Словно сквозь бетонные палаццо современной Москвы просвечивает иной, призрачный и почти потерянный нами город. Жизнь здесь еще 100 лет назад была вполне патриархальной, петербуржцы не случайно обзывали Москву «большой деревней», но она была такой уютной и комфортной для своих обитателей. Небольшие дома-усадьбы с садами и палисадниками, древние храмы с намоленными образами, и вечное гостеприимство, когда на улице все друг друга знают и охотно забегают к соседям на огонек.
Предлагаю тем, кто заглянет на эти страницы, что-нибудь вспомнить о прошлом, или узнать, или включить собственную фантазию…
Только для начала нужно сказать пару слов о человеке, фотографии которого (относящиеся преимущественно к 1913 году) часто украшают статьи и книги о старой Москве. В лучшем случае обозначено: «Из собрания Э.В. Готье-Дюфайе», но кто это такой, теперь знают лишь узкие специалисты и большие знатоки московской старины. Между тем, Готье-Дюфайе когда-то были знаменитой московской купеческой династией. Основатель рода Жан-Батист Дюфайе ди Готье прибыл в Россию из Франции во времена Екатерины II, в 1760-е годы, и удачно начал здесь бизнес, открыв галантерейную торговлю и магазин музыкальных инструментов и нот. Его сын Иван, женившийся в 1799 на дочери французского книготорговца, получил в приданое книжный магазин на Кузнецком мосту, и с тех пор почти на целый век, до 1895 года Готье-Дюфайе стали властителями дум москвичей: ассортимент французских романов, поставляемых ими на рынок, формировал вкусы и взгляды многих поколений. Вот разве что в короткое правление императора Павла подобное чтение, мягко говоря, не поощрялось, но при Александре I и последующих правителях московские читатели, и прежде всего, юные барышни, романами просто бредили, активно претворяя вычитанные сюжеты в жизнь.
А все Кузнецкий мост и вечные французы,
Оттуда моды к нам, и авторы, и музы,
Губители карманов и сердец! – сетовал Фамусов, явно имея в виду прежде всего книжную лавку Готье-Дюфайе на Кузнецком.
Но в конце девятнадцатого столетия Готье утратили вкус к торговле, и знаменитая книжная лавка была продана. В этом роду появились юристы, университетские профессора, выдающиеся врачи… Только Лев Владимирович Готье-Дюфайе продолжал считаться купцом, но занимался крупным предпринимательством – металлургическими и горнодобывающими концернами. А вот его брат Эмилий Владимирович посвятил себя общественной деятельности, благотворительности и... собственным увлечениям. А главным его увлечением стала история Москвы. Он собирал коллекции предметов, так или иначе связанных с этой темой, и альбомы фотографий, запечатлевших старые исторические уголки. В 1906 году Эмилий Готье стал членом Императорского Московского Археологического Общества, куда передал часть своих коллекций и богатую библиотеку. Для нужд общества он создал и огромный фонд (около 500 ед.) фотографий исторических мест Москвы. Сегодня эти снимки – ценнейший материал для исследователей и любителей московской старины.
После революции судьба Эмилия Владимировича была печальна – арест, и его, и жены (им чудом удалось избежать расстрела), изгнание, горькая эмигрантская жизнь и смерть на чужбине… Но благодаря его трудам мы теперь можем представить, как выглядела в начале ХХ века всем хорошо знакомая Смоленка.
Journal information