О детстве Клавдии Шульженко долгое время было известно мало - она не любила рассказывать о жизни своей семьи в дореволюционный период. В анкетах она порой писала, что происхождение у нее простое, чуть ли не крестьянское. Но все же о подлинной жизни семьи Шульженко со временем стало известно, слишком уж много у Клавдии Ивановны было родных и знакомых, воспоминания которых попадают в прессу и поныне. Например, Евгения Александровна Горячева, племянница Шульженко, дочь дворюродной сестры певицы, с которой та очень дружила...
Район Москалевка в Харькове, где проживала семья Шульженко и многие их родственники, считался не аристократическим, а мещанским, но вполне зажиточным.
Отец Клавдии Иван Иванович Шульженко работал бухгалтером на железной дороге - по тем временам должность была хорошо оплачиваемой и уважаемой, и семья Ивана Ивановича даже отличалась высоким достатком от родни. На всех производило впечатление, что на праздники, на Пасху, например, он дарил приходившим в гости ребятишкам по 5 рублей золотом, а это были приличные деньги. "Квартиру" Шульженко арендовали, но эта была половина добротного просторного дома с садом. У Клавдии была своя комната с дорогой мебелью, множество игрушек и книг. Одевали ее родители очень красиво, по словам племянницы, "как ангелочка" - в белые кружевные платьица, шляпки с цветами... Отец отдал девочку в лучшую гимназию в городе, и Клава получила хорошее образование, прекрасно усвоила французский язык, научилась танцевать, петь, музицировать... Впрочем, пела она с детства, даже ее домашнее прозвище было Птичка.
Отец, заметив способности девочки к музыке, пригласил профессора из консерватории, чтобы тот Клаву прослушал. Профессор сказал: "Да ее и учить-то не надо, только развивать голос, хотя он и так хорош". Родители мечтали, что Клава станет известной певицей. Но девочке, любившей бывать в синематографе, хотелось повторить карьеру звезды немого кино Веры Холодной. Для начала надо было набраться опыта на театральных подмостках, и Клава подговорила двоюродную сестру организовать свой театр.
Вопрос сценической площадки решился просто - Клава подошла к хозяину дома, где они жили, и сказала: "Нам очень нужна сцена, мы хотим давать спектакли во дворе".
Домовладельцу от этого была только лишняя суета, но Клаве, всеобщей любимице, он отказать не мог и сколотил деревянный помост с занавесом. Среди соседей приготовления вызвали большой фурор, ходили даже слухи, что приедут настоящие артисты. Но представление дала любительская детская труппа Клавдии Шульженко, к которой прибилось еще человек пятнадцать окрестных мальчишек. Первым спектаклем стали "Приключения Пиноккио" в сценической версии Клавдии. Зрителей собралось много, со своими табуретками, расставленными во дворе перед сценой. Премьера имела успех, и Клавина труппа поставила еще много спектаклей. В какой-то момент юные артисты решили, что на развитие театра им нужны деньги - на костюмы, декорации, грим... И начали ставить на входе железную кружку для пожертвований "на искусство". Зрители все поняли правильно, и перед каждым спектаклем кружка наполнялась монетами. Клава, в восторге от своих успехов, стала уговаривать двоюродную сестру сбежать в Петербург и попробовать силы на какой-нибудь киностудии... Но кузина, девушка практического склада, уговорила Клаву сначала окончить гимназию...
Революция многое изменила. В неполные 17 лет Клаве пришлось задуматься о куске хлеба. Поскольку она ничего не умела, кроме как "представлять" на самодеятельной сцене, девушка отправилась в Харьковский драматический театр попытать счастья - вдруг ее зачислят в труппу? На прослушивании девушка понравилась, тем более, она спела несколько песен, и заведующий музыкальной частью, аккомпанировавший ей на рояле, высоко оценил ее голос. Это был сам Исаак Дунаевский, будущий знаменитый композитор, с которым творческая жизнь еще не раз сводила Клавдию Шульженко.
Девушку зачислили в труппу, и хотя часто ее роль сводилась к тому, чтобы спеть по ходу спектакля какую-нибудь песенку, Клава чувствовала, что ее мечты начинают сбываться... А впереди ее ждали Ленинград, Москва и громкая слава...
Journal information