eho_2013 (eho_2013) wrote,
eho_2013
eho_2013

Category:

Переулочки Михаила Булгакова

Арбат, Пречистенка и окружающие их переулки с середины 1920-х годов оказались тесно связаны с именем Михаила Афанасьевича Булгакова. Среди почитателей таланта Булгакова особой популярностью пользуются другие места - Патриаршие пруды, "нехорошая квартира" на Большой Садовой, в доме № 10 (дом Пигит).

булгак
Между тем три из московских адресов Булгакова были поблизости от Арбата, в лабиринте переулков. И именно здесь были написаны почти все его лучшие произведения. И совсем не случайно здесь поселился булгаковский Мастер ("...И нанял у застройщика, в переулке близ Арбата, две комнаты в подвале маленького домика в садике. Службу в музее бросил и начал сочинять роман о Понтии Пилате. - Ах, это был золотой век!"). И Маргарита тоже проживала в этих местах до того, как отправилась в свой волшебный полет ("Маргарита Николаевна со своим мужем вдвоем занимали весь верх прекрасного особняка в саду в одном из переулков близ Арбата. Очаровательное место!"). Любимые герои Булгакова жили в его любимых "очаровательных" арбатских местах - "всякий может в этом убедиться, если пожелает направиться в этот сад. Пусть обратиться ко мне, я скажу ему адрес, укажу дорогу - особняк цел еще до сих пор". А вот дома, связанные с именем писателя, не уцелели, никто не счел нужным сохранять их или хотя бы отметить памятными знаками места, где были квартиры Булгакова.
В 1924 году Булгаков вступает в свой второй брак - с Л.Е. Белозерской, обаятельной женщиной, аристократкой, вернувшейся из эмиграции на родину. Ее воспоминания путях русской эмиграции легли в основу сюжета пьесы "Бег". Правда, Белозерская не остановилась в Стамбуле, жизнь повела ее дальше - в Берлин, в Париж, где она стала звездой варьете "Мулен-Руж" (полученною в Петербурге любительскую хореографическую подготовку парижане оценили весьма высоко).

булг.белозер
Любовь Евгеньевна Белозерская, вторая жена М.А. Булгакова

  Вернувшись в Россию, Любовь Евгеньевна встретила Булгакова. Встретила в тяжелый для себя момент. Она вспоминала: "...В моей личной жизни наступило смутное время: я расходилась с первым мужем и временно переехала к родственникам..." Брак Михаила Афанасьевича с первой женой Татьяной Лаппа тоже к тому времени себя изжил...
Два несчастливых человека - Михаил Афанасьевич и Любовь Евгеньевна - нашли друг друга. Правда, не все друзья Булгакова признали его новую жену. Валентин Катаев в книге воспоминаний "Алмазный мой венец" рассказывал о М.А. Булгакове: " ...он надел галстук бабочкой, цветной жилет, ботинки на пуговицах, с прюнелевым верхом, и даже, что показалось совершенно невероятным, в один прекрасный день вставил в глаз монокль, развелся со старой женой, изменил круг знакомых и женился на Белосельской-Белозерской, прозванной ядовитыми авторами "Двенадцати стульев" "княгиней Белорусско-Балтийской".


булг.лаппа
Татьяна Николаевна Лаппа, первая жена Булгакова

Некоторая антипатия молодых литераторов из окружения Булгакова к его новой жене объяснялась добрым и почти родственным их отношением к Татьяне Лаппа. "Татьяна Николаевна была добрая женщина и нами воспринималась если не как мама, то, во всяком случае, как тетя, - вспоминал Катаев. - Она деликатно и незаметно подкармливала в трудные минуты нас, друзей ее мужа, безалаберных холостяков". Может быть, благодарные воспоминания полуголодных начинающих авторов о борще Татьяны Николаевны мешали им объективно относиться к Любови Евгеньевне.

мос.обухов.пер
Обухов переулок, вид в сторону Пречистенки (фото 1913 года)

Комнату на Большой Садовой Булгаков оставил бывшей жене.  Новая семья, не имевшая своего угла, помыкалась по чужим квартирам, пожила у родственников, у знакомых. Нужно было обзаводиться собственной крышей. Любовь Евгеньевна попыталась найти жилье через близких друзей, живших на Садово-Каретной. Но то, что предложили им там, выглядело, по ее мнению, как "какие-то трущобы". И тут им подвернулись две комнатушки во флигеле старого особняка в Обуховом (Чистом) переулке, дом № 9 (флигель не сохранился). По словам Белозерской, жилище "оказалось не лучше, но хоть район был приличный". Любовь Евгеньевна оставила очень яркие воспоминания о совместной с Михаилом Афанасьевичем жизни "на голубятне", как прозвали они свое пристанище:
  "Мы живем в покосившемся флигельке во дворе дома № 9 по Обухову, ныне Чистому переулку. На соседнем доме № 7 сейчас красуется мемориальная доска: "Выдающийся русский композитор Сергей Иванович Танеев и видный ученый и общественный деятель Владимир Иванович Танеев в этом доме жили и работали". До чего же невзрачные жилища выбирали себе знаменитые люди! Дом свой мы зовем голубятней. Это наш первый совместный очаг. Голубятне повезло: здесь написана пьеса "Дни Турбиных", фантастические повести "Роковые яйца" и "Собачье сердце" (кстати, посвященное мне). Но все это будет позже, а пока Михаил Афанасьевич работает фельетонистом в газете "Гудок". Он берет мой маленький чемодан, по прозванью "щенок" (мы любим прозвища) и уходит в редакцию. Домой в "щенке" приносит он читательские письма - частных лиц и рабкоров. Часто вечером мы их читаем вслух и отбираем наиболее интересные для фельетона. (...) Писал М.А. быстро, как-то залпом. Вот что он сам рассказывает по этому поводу: "...сочинение фельетона строк в семьдесят пять - сто отнимало у меня, включая сюда и курение и посвистывание, от восемнадцати до двадцати двух минут..."

танеев.дом
Дом Танеевых в Чистом (Обуховом) переулке, фото 1960-х годов

  А быт Булгаковых оставался скромным и трудным. Впечатления о жизни московских коммуналок, которыми снабдил Булгакова еще дом на Большой Садовой, дополнились яркими сценками из жизни обитателей флигелька в Обуховом. Образы, типы, характеры "коммунальных" жильцов, подсмотренных Булгаковым в жизни, возникали позже на страницах его книг. Любовь Белозерская описала бытовую сторону жизни их семьи и людей, деливших с ними кров флигелька, очень наглядно, почти с фотографической точностью:
  "Мы живем на втором этаже. Весь верх разделили на три отсека: два по фасаду, один в стороне. Посередине коридор, в углу коридора - плита. На ней готовят, она же обогревает нашу комнату. В одной клетушке живет Анна Александровна, пожилая, когда-то красивая женщина. В браке титулованная, девичья фамилия ее старинная, воспетая Пушкиным. Она вдова. Это совершенно выбитое из колеи, беспомощное существо, к тому же страдающее астмой... В другой клетушке обитает простая женщина, Марья Власьевна. Она торгует кофе и пирожками на Сухаревке. Обе женщины люто ненавидят друг друга. Мы - буфер между двумя враждующими государствами. (...) Я жалею Анну Александровну, но люблю больше Марью Власьевну. Она умнее и сердечнее... Иногда дочь ее Татьяна, живущая поблизости, подкидывает своего четырехлетнего сына Витьку. Бабка обожает этого довольно противного мальчишку. М.А. любит детей и умеет с ними ладить, особенно с мальчиками".

bulgakov

  Чужие дети порой кажутся "противными", но Михаил Афанасьевич, видимо, не разделял подобных убеждений жены. Как только из комнаты соседки доносились "плаксивые вопли" маленького Витьки, раздражавшие Любовь Евгеньевну, Булгаков приводил мальчика к себе. Витька усаживался на низенькую скамеечку и начиналось волшебство - Михаил Афанасьевич, как заправский факир, показывал фокусы. Витьке было уже не до слез - он завороженно следил за коробочкой, чудесным образом исчезающей из руки Булгакова и вдруг возникающей снова.
  Поблизости от дома Булгаковых проживало много их знакомых и родственников, круг людей, близких по крови либо по духу, общение с которыми писатель поддерживал долгие годы. Топлениновы, Заяицкие, Ермолинские, Лямины, Морицы, Шапошниковы - арбатско-пречистенский период дал Булгакову верных друзей практически на всю жизнь. В Обуховом переулке, в большой респектабельной квартире, уцелевшей с дореволюционных времен (дом №1), жил дядя Булгакова, известный врач Николай Михайлович Покровский - один из прообразов профессора Преображенского. Квартира дяди узнаваемо описана на страницах "Собачьего сердца".

покровский.н.м.
Фотография дореволюционная, Н.М. Покровский лет на 10-15 моложе, чем в период работы Булгакова над "Собачьим сердцем"

  На "голубятне" в обуховском флигельке Булгаков пережил одно из самых тяжелых потрясений - обыск и изъятие рукописей. Снова обратимся к воспоминаниям Л. Белозерской: "...В один прекрасный вечер на голубятню постучали (звонка у нас не было) и на мой вопрос "кто там?" бодрый голос арендатора ответил: "Это я, гостей к вам привел!"
  На пороге стояли двое штатских: человек в пенсне и просто невысокого роста человек - следователь Славкин и его помощник с обыском. Арендатор пришел в качестве понятого. Булгакова не было дома, и я забеспокоилась: как-то примет он приход "гостей", и попросила не приступать к обыску без хозяина, который вот-вот должен прийти. Все прошли в комнату и сели. Арендатор, развалясь в кресле, в центре. (...) Молчание. Но длилось оно, к сожалению, недолго.
  - А вы не слышали анекдота, - начал арендатор...
  ("Пронеси, Господи!" - подумала я.)
  - Стоит еврей на Любянской площади, а прохожий его спрашивает: "Не знаете ли вы, где тут Госстрах?
  - Госстрах не знаю, а госужас вот...
  Раскатисто смеется сам рассказчик. Я бледно улыбаюсь. Славкин и его помощник безмолвствуют. Опять молчание - и вдруг знакомый стук.
  Я бросилась открывать и сказала шепотом М.А.:
  - Ты не волнуйся, Мака, у нас обыск.
  Но он держался молодцом (дергаться он начал значительно позже). Славкин занялся книжными полками. "Пенсне" стало переворачивать кресла и колоть их длинной спицей.
  И тут случилось неожиданное. М.А. сказал:
  - Ну, Любаша, если твои кресла выстрелят, я не отвечаю. (Кресла были куплены мной на складе бесхозной мебели по 3р.50к. за штуку.)
  И на нас обоих напал смех. Может быть, и нервный".
  При обыске у Булгакова были изъяты рукопись "Собачьего сердца" и личные дневники. Два года понадобилось писателю, чтобы добиться возвращения рукописей. Мысль о том, что его сокровенные, глубоко личные дневниковые записи стали предметом чтения и обсуждения в кабинетах Лубянки, задевала ранимого Михалила Афанасьевича особенно больно. Сохранилась копия письма Булгакова от 24 июня 1926 года на имя Председателя Совета Народных Комиссаров с просьбой о возврате рукописей, имеющих для писателя "громадную интимную ценность".
  О возврате рукописей и дневников хлопотал не только сам Булгаков, подключились Максим Горький, Екатерина Пешкова. В августе 1928 года Пешкова писала Михаилу Афанасьевичу в ответ на его робкое напоминание о деле: "Совсем не "совестно" беспокоить меня - о рукописях Ваших я не забыла и два раза в неделю беспокою запросами о них кого следует... Как только получу их, извещу Вас".

Gorkiy_s_zhenoy_EP_Peshkovoy
Максим Горький с женой Екатериной Пешковой

  Когда рукописи после долгих мытарств были возвращены писателю, Булгаков решил уничтожить свои дневники и больше никогда не вести их, дабы чужие руки не прикоснулись снова к сокровенному. Перед тем, как расстаться с дневниками навсегда, Михаил Афанасьевич вырезал на память четырехугольник из исписанных страниц (в 1929 году он подарил эту "памятку" Елене Сергеевне). Остальное было безжалостно уничтожено... И только в наше время выяснилось, что прежде, чем вернуть дневники автору, сотрудники ОГПУ частично скопировали тексты. Воистину, "рукописи не горят"!

булг.олеш.катаев
Булгаков (в центре), Олеша (слева) и Катаев (справа) на похоронах Маяковского. Фото Ильи Ильфа

Летом 1926 года Михаил Афанасьевич и Любовь Евгеньевна переехали на новую квартиру в Малый Левшинский переулок...


Продолжение следует.
Tags: Булгаков, история Москвы, литература
Subscribe

promo eho_2013 август 17, 01:46 1263
Buy for 30 tokens
Я открываю виртуальную гостиную, чтобы каждый мог зайти сюда и встретить новых друзей. Не хочу называть это френдмарафоном, марафон это забег, а здесь будут уютные френдпосиделки. Милости прошу! Заходите в любое удобное время! Каждый может сюда заглянуть, представиться, немножко поболтать и…
  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 31 comments
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →
Previous
← Ctrl ← Alt
Next
Ctrl → Alt →