С самой новогодней ночи в сети не стихает обсуждение фильма Ирония судьбы или С легким паром!". Думаю, все уже не раз натыкались на эти посты и перепосты... Вот, например: http://tanja-tank.livejournal.com/49608.html о деструктивных женихах Нади Шевелевой. Автор очень серьезно анализирует личности главных персонажей фильма, находя нарциссические черты у Жени Лукашина и даже у Жениной мамы.
Цитата: Начнем с Жени Лукашина. В фильме показаны только сутки из его жизни, и материала для анализа у нас не так много. Тем не менее, он есть. Увы, из-за обаятельного образа, созданного гениями Мягкова и Рязанова, проглядывают знакомые зловещие черты. И если деструктивность Ипполита видна практически сразу, то Женины эскапады многим кажутся безобидным шалопайством внутренне хорошего парня. Это-то и страшно...
Между тем, материала для анализа не так и мало, только надо привязать героев к их времени. Большая ошибка - обсуждать фильм так, словно дело происходит сейчас. Фильм вышел на экраны 40 лет назад. 40! И если мы вспомним об этом, многое встанет на свои места. Даже то, что не озвучивалось в фильме, легко считывалось в контексте времени и было всем понятно.
Прежде всего - в фильме, вышедшем к Новому 1976 году, Жене 36 лет. Он 1940-го года рождения! Кому-то нужно напоминать, что летом 1941 разразилась одна из страшнейших войн, которые переживала когда-либо наша страна. Значит, в начале войны Женя был грудным или годовалым ребенком... Пьеса, ставшая основой сценария, была написана немного раньше, но и Женя из пьесы был в начале войны маленьким ребенком. (Поколение Высоцкого - вспомните его "Балладу о детстве", как раз о жизни московских мальчишек того времени)...
Отца у Жени нет, только мама... Скорее всего, отца призвали на фронт и он погиб - типовая судьба миллионов. Женя его фактически не знал, хотя мама наверняка что-то рассказывала.
Итак, начало войны... Бомбежки, голод... Мама, оставшаяся одна с крошечным Женей на руках. Горе приходится хлебать полной ложкой. Кстати, мама в приличном возрасте даже для взрослого сына. Возможно, у нее был еще ребенок постарше, или даже дети, которых уберечь не удалось. Весь смысл ее жизни сосредоточился в этом крошечном комочке - сыне, все остальное потеряно. У каждой матери, пережившей войну с малышом на руках, были свои воспоминания о каждодневных и никому не заметных подвигах...
- Украли карточки в очереди. Надо было прожить несколько дней без еды... Когда ребенок умирал от голода, истощенная мать пошла сдавать кровь - донорам давали какие-то продукты. Полложечки топленого масла, всунутые в ротик ребенка, вернули его к жизни...
- Была страшная бомбежка. Раненая в ногу осколком мать, истекая кровью, бежала в бомбоубежище и тащила туда ребенка, понимая - если она упадет, погибнут оба. Добежав, потеряла сознание.
- Ехали в эвакуацию. Немцы с самолетов расстреливали эшелон. Вокруг был ад - кровь, трупы, стоны... Закрывала ребенка собой, чтобы сохранить ему жизнь.
- Водопровод не работал. Мать спустилась добыть воды, ненадолго оставив ребенка в квартире. Началась бомбежка, от зажигательных бомб загорелся верхний этаж дома. Маму удерживали, но она вырвалась, поднялась по горящей лестнице в квартиру и вытащила ребенка прежде, чем рухнули балки. Шрамы от ожогов остались навсегда.
Подобных историй миллионы. Нечто подобное переживали и Женя с мамой, потому что нечто подобное переживали ВСЕ...
Но мама справилась - сохранила, вырастила, выучила, поставила на ноги... Много, нечеловечески много работала. Война, трудное послевоенное время в голодной разоренной стране, с карточками, с бандитизмом... Мама в одном лице и мама, и папа. Отсюда и отсутствие особых сюсюканий, напротив, резкие формулировки. Но учила правильным вещам, что вспоминают и Женины друзья детства. Мальчишеская дворовая компания сына для нее свои ребята, почти родные. И она для них тоже. (Легко представить, как сварив кастрюлю супа, мать наливает по тарелке и сыну, и его вечно голодным друзьям). Свои, поэтому - никаких церемоний. И никаких обид по мелочам.
Итак, во время знаменитого Международного фестиваля молодежи и студентов - Женя выпускник школы или первокурсник, для матерого стиляги еще слишком юн. Но для него в этот переломный момент и начинается новая жизнь.
1960-е... Женя - молодой доктор в компании шестидесятников: посиделки с друзьями, откровенные разговоры обо всем с шутками и взаимным подкалыванием, стихи, песни под гитару... Недаром дружеская компания - его главная ценность. Общение, даже ОБЩЕНИЕ - то, без чего немыслимы шестидесятники...
Жениться было сложно - судя по всему, жили с мамой в коммуналке, в одной комнате. Упомянутая "ширма наша фамильная" оттуда - мама отгораживала свой уголок от взрослого сына. Да и Женя о первой несостоявшейся женитьбе говорит, что представил, как его избранница поселится в "этой комнате" (не в квартире!) и будет мелькать перед глазами (в тесноте коммуналки это серьезное испытание)...
И вот 1970-е. Их дом с коммуналками расселили (после ремонта откроют в нем контору Заготснабсбыт или просто снесут), у Жени с мамой появилась отдельная квартира, пусть и на окраине, в типовом доме. И маме, конечно, хочется, чтобы сын женился, свил гнездо, завел детей... И не остался бы в одиночестве, когда ее не станет.
Но ситауцию можно увидеть и так:
Нарциссичная матушка в двух-трех культурных предложениях, походя, успевает обесценить и сына, и его избранницу.
Обратим внимание и на то, какие достоинства Гали она выделяет. «Воспитанная, неглупая». Это характеристики того, как Галя выглядит со стороны, как о ней, возможно, скажет гипотетическая «княгиня Марья Алексевна» и вообще "люди", мнение которых для нарциссических людей архиважно. Но согласитесь, воспитанность и неглупость имеют далеко не самое важное значение для счастливого брака. Поэтому очень показательно, что Марина Дмитриевна выделяет именно их.
Мне лично за такими формулировками видится современная матушка 36-летнего сына: моложавая, ухоженная пенсионерка лет 56-57, с массой своих разнообразных интересов, родившаяся в относительно благополучных 1960-х... Самое трудное испытание для нее - нехватки 1990-х, а потенциальная невестка пугает возможным разрушением устоявшегося комфорта матушкиной жизни...
Не нужно все смешивать в кучу. Жене Лукашину сейчас было бы 76 лет. Молодежи, анализирующей фильм со своих позиций, он годится в дедушки. Вот так и нужно воспринимать фильм - давняя история из жизни дедушек, помогающая что-то узнать о том, как они жили сорок лет назад...
Journal information